Ну здравствуй, братишка! Наконец-то. Ты не поверишь, если я расскажу тебе, сколько раз за последние десять лет начинал это письмо. И всегда останавливало авторитетное мнение профессиналов: от великих русских писателей с их “можешь не писать – не можешь не писать” до быковского “Пиши, приятель, только о себе, – все остальное до тебя сказали”. Видно нет нашим мыслям обьездных дорог мимо этих фундаментных глыбищ нашего национального “литературоцентричного” сознания. Да еще при том образе жизни, когда даже самому о себе, “любимом”, рассказывать неинтересно, не то что там кому-то еще и читать.
Ты спросишь, откуда такая точность про десять лет, и что же все-таки заставило меня отказаться от столь редкой и ценной по нынешним временам добродетели “не писать” в русскоязычной сети, переполненной гебешными кибер-вертухаями, кремлеботами и всякой интернет –шизой. Отвечаю тебе по порядку.
Сначала о том школьном сочинении, которое в далеком 2008 году пришлось написать отцу ученицы десятого класса средней школы. Распечатку вкладываю в конверт с письмом. Эти листочки попадутся тебе на глаза в первую очередь, и заглянешь ты в них точно раньше, чем начнешь разбираться с моими каракулями. Угадал? Психология, брат, против этой механики особенно не попрешь. Потому что “по закону природы-с”, как говорит киношный Порфирий Петрович.
Да, ты уж с самого начала извини меня, братишка. За этот, как скажет Виктор Олегович (Пелевин), “французский тухляк” с конвертами, листами, почерком и прочими атрибутами бумажных писем. И за то, что адресатом ты являешься чисто номинальным, потому что никогда не прочтешь написанного. Это все, так сказать, производственная необходимость для начинающего блогера, куда менее талантливого чем живой классик русской философской литературы. Ведь эпистолярное изложение – самый простой и доступный литературный прием, древний как сам культурный мир. Тем не менее весьма результативный. Вспомни “письма президенту” Александра Минкина (по аналогии думаю начать здесь свой цикл “писем кузену”), целые главы из писем пелевинской А.Хули своей сестричке-личичке или те подметные “прелестные” письма, которыми на заре идеологической эпохи поднимали народ бунтари и самозванцы (там видно будет). К тому же по нынешним временам победившего постмодерна к счастью для таких как я “мастеров” сойдет и имитация, “пародия на эпистолярную литературу”. Игровая ситуация, которая должна открыть канал интерсубьективной коммуникации вместе с приржавевшими от долгого неупотребления эмоциональными шлюзами эпистолярного творчества отправителя. Непосредственно в настоящий момент изложения — это апострофа, “т. е. живое обращение (говорящий или пишущий человек прерывает связную цепь повествования, одним движением поворачивается и обращается к тебе)”. Здесь и выше в кавычках терминология Жака Деррида(ы), большого любителя такого рода структуралистских языковых игр. А по-нашему с Мартином Хайдеггером по простому мнению — обычное “рукоделье письма”. Просто представляешь себе близкого человека, просвещенным мнением которого дорожишь, и завязываешь с ним разговор. Делишься готовыми соображениями и смутными настроениями. Убеждая, обращаешься к эмоционально окрашенным аргументам и общим воспоминаниям, приводишь наиболее яркие, наполненные символическим смыслом примеры. Тем самым как бы индуцируешь встречный ток человеческого сознания, вызывая неодолимое по своей привлекательности экзистенциональное переживание, приводящее нас к состояниям зачастую вполне обыденным — привычного понимания окружающих людей и явлений, а порою – к совершенно особым по силе позитивным ощущениям, освященным еще авторитетом древних духовных учений.
Так вот, братишка, ты пойми, войди в обстоятельства дела. Представляешь, как-то вечером подходит дочка и спрашивает, дескать, хочешь, папа, медаль? Нам тут сочинение задали, кто лучше всех напишет – тому медаль (не успел тогда выяснить, от какого фурсенковского ЖЭКа). И озвучивает заданную тему: “Орден в нашей семье”. Оцени-ка юмор ситуации. Вот и я оценил соответствующим образом. Потому что мерзостей этих пошлых про то, как убивают наш народ, как закапывают его в грязь (пусть будет грязь) и пляшут над его останками, разбрызгивая на весь мир, насмотрелся по самое “не хочу” уже в те времена (про последующие годы разгула воровского патриотизма вообще молчу). Вот и прорвало. Взорвало меня. Сработало, видно, постоянное запоминающее устройство коллективного бессознательного, встроенное “изготовителем” в каждого из нас, в котором то ли богом, то ли природой записывается та нравственная информация, тот кантовский императив, то программное обеспечение нашего дальнейшего общественного выживания. Дочь у меня уница, мне и в голову не пришло бы писать за нее что-то литературное, по Достоевскому там или Толстому. А тут: “Врете, сволочи, этого я вам не отдам“. Дай-ка, дочка, свое перышко, сейчас мы им вставим. Поиграемся, мужички, в ваши “постмодернистские” игры.
И со злости “вставил” так, что теперь вот приходится показывать тебе это сочинение в здорово сокращенном виде. Зато почти чистый нарратив остался. Думаю, что маленький и бесхитростный рассказ о родном человеке, которого ты, помнится, уважал и любил тоже, не оставит тебя равнодушным. Вот и сестренка тогда позвонила, вынесла благодарность по семейной линии. Хорошее дело сделал, что рассказал об отце нашим детям, а в меня так просто вселил большую “моральную силу”. Помнишь еще из Высоцкого? Даже лучше себя почувствовала, говорит. В первый раз за все время после операции (про ее больничные дела ты, конечно, знаешь).
Ну, вселил – не вселил, не знаю. Не святой дух и не мастер высшего пилотажа пелевинского “особого взлета свободной мысли”. Даже не рабочий последнего символического разряда по части литературных и прочих изобразительных искусств. Я ведь действительно самый обычный производственник. В прямом и честном смысле слов того языка, на котором мы говорили в те времена, когда оно еще было, это наше национальное производство, обеспечивало нам достойную жизнь людей своей страны, а не нынешних обитателей чужой колониальной помойки.
О племянниках тоже не думал, когда брался за это дело. Взрослые люди, своих детей растят вот уже тоже школьного возраста. Про распечатку эту вспомнил и отдал им на память на тогдашнем своем юбилее после обычного у нормальных людей тоста за родителей именника (как всегда без тебя отмечали, занятой ты наш рыночный). С трезвых глаз и по всяким рефлексиям наверняка бы заробел, а тут все точно по Конфуцию вышло: “Не исполняя ритуала – не сможешь утвердиться”.
Да, ты все правильно говоришь, братишка. Вот о ней, о дочке и думал. Даже не столько думал, а больше страшился за ребенка, не заставшего нашей человеческой созидательной жизни. Не успевшего получить из нее опыта той нравственной воли, которую гений Канта недаром называл практическим разумом и которая так непохожа на “волю к жизни” — животный инстинкт выживания этих бессовестных недоумков, у которых вот уже снова зачесалось пристроить покойного профессора “года на три в Соловки”. А тут еще временная “точка бифуркации” подходит. Момент самого ответственного шага в начинающейся жизни человека. Тот решающий выбор жизненного пути, ошибиться с которым никак нельзя. Что за комиссия, Создатель, быть взрослой девушки отцом?
Вот и подключил к решению задачи все, что мог: от символических и эмоциональных средств “нарративного успеха” до последнего стратегического резерва исторической памяти и врожденного (уверен) нравственного начала моего маленького человека. Спросишь, для чего старался? Да для того, чтобы ребенок осознал в своем жизненном выборе видовую стратегию выживания нашего разумного человеческого вида. Как говорит моя супружеская половина (привет тебе от нее!), задницей надо таким как мы высиживать свое счастье. Вкалывать, значит, работать без передыху. Потому что другой дороги по жизни для нас нет. Не будет нам ни особого везенья, ни клановой или сословной протекции, ни выгрызенного клыками мягкого и теплого местечка в их сегодняшнем воровском и бандитском “праздном классе”. Не из таких-с, когтями и рылом не вышли в пассажиры некрасовских красных и синих вагонов. Тем отличающим нас от животных человеческим чувством стыда не вышли, из корней которого растет в душах людей благословенное соловьевское дерево морали.
А как по науке можно сформировать у ребенка видовое сознание? Коллективное нравственное со-знание разумного общественного человека? С какой такой первой интенции пробуждающегося “практического разума”? Отвечаю и на этот вопрос. Начиная с постановки в сознании фундаментальной поршневской (выдающегося советского ученого Бориса Федоровича Поршнева) социально-психологической оппозиции “они и мы”. Где “они” – это архаический тип человеческого характера и человеческой природы вообще, названных хищническими американцем Торстеном Вебленом — основоположником теории институционализма и “духовным отцом современной технократии”. Тот писал, что за общественной формой институтов праздного класса скрываются скорее биологические, чем социальные инструменты сохранения материального господства и “превалирующей духовной позиции” (господствующей ментальности, как сегодня сказали бы) “индивидов, которые не одарены набором способностей, необходимых для того, чтобы они могли с пользой участвовать в современном производственном процессе… не одарены способностями к достижению успеха в конкурентной борьбе”. Единственным способом выживания в социальном мире является для этих природных существ тормозящее воздействие на человеческую эмансипацию и прогресс в целях сохранения экологической ниши своего обитания в многочисленных формах эксплуатации и социального паразитизма как редуцированного биологического внутривидового насилия, характерного для исходной (естественной или доисторической) антропологической ситуации, когда, согласно поршневской концепции антропогенеза, их предки палеоантропы в буквальном смысле слова пожирали наших стадных нехищных. Потому “они” инстинктивно и лезут во власть, рвутся к ее архаическим рычагам насилия. Чтобы не допустить наступления разумного человеческого “царства истины и справедливости”, куда сами перейти не могут по определению. Не выживут там со своими способностями и повадками, не пропитаются.
Тут ведь какой “социал-дарвинизм” получается? Вернее, “основополагающий вывод о моральной (видовой) неоднородности человечества”, как в свое время отметил московский писатель Борис Диденко, литературный интерпретатор и в лучшем смысле слова популяризатор научных трудов Поршнева. Идей, скорее даже не открытых, а последовательно выведенных из многочисленных фактологических данных по археологии и палеоантропологии, физиологии высшей нервной деятельности и эволюционной морфологии мозга, по медицинской и генетической психологии, по истории, лингвистике и педагогике. Получаются разные жизненные ценности двух разных “пород” или, вернее, “природ” людей, двух внутривидовых популяций с разными поведенческими стереотипами. С собственными ареалами обитания и репродукции, которые вот уже здесь и сейчас надежно разделены сословными границами воспроизводства, проходящими по правлениям банков и госкорпораций, по рублевско-куршевельской географической черте оседлости. Согласно поршневской палеопсихологии внутривидовое хищное поведение возникло и закрепилось как биологический феномен адельфофагии или каннибализма вследствие наступления на определенном этапе развития животных предков человека особо неблагоприятных природных условий для выживания, что постепенно разделило их на два вида: поедающих или хищных гоминид и поедаемых ими нехищных. “Теперь легко представить себе, что творилось в стадах палеоантропов, какие сексуальные эксцессы могли там возникать, когда «доминантные» адельфофаги, троглодиты-каннибалы «доказывали» свое превосходство запуганным — буквально, до смерти — суггерендам. После поедания кого-нибудь (чаще, наверное, приплода, детей), насытившись, они насиловали всех подряд — и самцов и самок.” Это из Диденко. А вот тебе, братец, сюжетец по-современнее из нашей с тобой путинской эпохи: “После публичного обыска девушек отводили в еще одну комнату, на втором этаже. Есть утверждение, что впоследствии оттуда вынесли полведра использованных презервативов. А люди, стоявшие у стенок, рассказывают, что омоновцы занимали очередь у двери, матерясь на задерживающих их коллег.” Это из старой газетной публикации про “профилактическое” мероприятие наших с тобой “земляков” по родине предков из МВД Башкирии (“Башкортостана”) в человеческом городе Благовещенске (теперь вот и в Уфе очередная новейшая “история” из доисторических времен приключилась). Не пещера, конечно, но очень похоже, не правда ли?
Однако не все так плохо с эволюционной точки зрения в масштабе времен и эпох. Как-никак, а именно эти “естественные” или природные внутривидовые отношения насилия в конечном счете и “породили” людей. Парадоксальным образом, пишет Поршнев, породили: не вопреки, а скорее благодаря сопротивлению неких биологических природных сил организации. Прежде всего через селекцию или искусственный отбор палеоантропами- людоедами мясного стада из наиболее хорошо подчиняющихся их суггестивным внушениям “большелобых”, у которых с накоплением некоторой критической массы закрепившихся изменений сработал нервно-физиологических механизм депривации (отвлечения от конкретно-предметного мышления животных), постепенно переключивший организм с биологически нормальной первосигнальной реакции раздражения на второсигнальную торможения. Ну а потом первый экономический акт и первый “дообщественно-полезный “ труд: пересилить чувство голода и выкупить у палеоантропов собственную жизнь, жизни своей семьи и потомства мясом убитых на охоте животных. С этого момента в эволюцию постепенно вступают социальные силы организации общественного вида, и наступает собственно исторический этап развития человечества. На котором ввиду продолжающейся внутривидовой борьбы расслабляться людям опять-таки никак нельзя, особенно в такие периоды регресса и архаизации, как тот, что сегодня пытается пережить наш с тобою народ. Когда в социальную непогоду выплывает на общественную поверхность вместе с более-менее “благообразным” и вообще никогда не тонущим “праздным классом” масса маргинальных придонных водорослей — хищных подонков “отмороженного” криминалитета. “Позитронная эмиссионная томография (ПЭТ) показывает значительные нарушения церебральной функции у агрессивных индивидов и подтверждает теорию советского психиатра А.Р.Лурия о «дефиците префронтальных отделов лобных долей мозга у преступников»”. Так что не старайтесь понапрасну, люди. Никакого вашего христианского смирения и “толерантности” с этой публикой не хватит, не пройдет никаких аргументов морали и здравого смысла. Только сами пропадете как тот киношный Хома-философ с его предсметрным: “Образумьтесь, бессмысленные!”(Вся эта нечисть – это ведь тоже отражение еще в доисторической коллективной памяти людей страшных палеоантропов “виев” за компанию с действительно похожей по фильму на грызунов и куда более живучей крысиной стаей их “шестерок”- хищных суггесторов, оставивших в инстинктивных глубинах психики нашего биологического вида эволюционную хищную стратегию паразитического выживания). Не образумятся они, не свернут со своей крысиной тропы, не возьмутся за ум и не примутся за решение назревших и перезревших обьективно необходимых задач управления страной . Потому что не за что там браться. Не сформировались еще, не отладились в “префронтальном отделе лобного участка коры головного мозга” те нейромозговые динамические цепи коммуникативных взаимодействий, которые отвечают за социальное (нравственное) поведение разумного общественного человека. Там в башке у них так безнадежно “недокоммутировано”, что все сигналы, все мотивы поведенческие только из-под корки поступают, со стороны низовых эволюционно более древних листьев головного кочана этой биологической копии человека. Потому что не люди они, не–лю-ди. Не морфологически, конечно, а психогенетически, поведенченчески, с точки зрения физиологии высшей нервной деятельности. Морфологический механизм их моральной нервной недостаточности современной науке обьяснить еще предстоит. Очень надеюсь, что и дочка моя, когда выучится по своей близкой к этим вопросам специальности, тоже скажет свое слово в этом важном для дальнейшего выживания людей вопросе.
А пока что в нашей Кистеневке может все так повернуться, что и впрямь дымком придется выводить это крысиное племя, расплодившееся в барских усадьбах и церквях человеческих общественных институтов. Пока в избах наших не завелись и в семьях. По всему видать, что по-другому с этой породой не получится, и одними самолетами и вокзалами с чемоданами дело явно не обойдется. Уж больно нагло себя держат и обожрали все вокруг до такой степени, что от “санкционной бескормицы” уже на людей бросаются: на их пенсии, на мизерные доходы и жалкие остатки человеческого здравоохранения. Причем набрасываются с той уникальной для животного мира внутривидовой агрессивностью, которую у этих “наиболее успешных биологических противников человека” отметил еще основоположник этологии (науки о поведении животных) Конрад Лоренц. “В одно мгновение вся колония оказывается поднятой по тревоге посредством передачи настроения, которая у серых крыс осуществляется лишь выразительными движениями, а у черных еще и резким, сатанински-пронзительным криком, который подхватывают все члены стаи, услышавшие его. От возбуждения у них глаза вылезают из орбит, шерсть встает дыбом, и крысы начинают охоту…” Ты уж извини, братишка, что цитирую этого замазанного в людоедской нацистской идеологии ученого, но ведь толком же не обьяснит никто кроме них самих про леоновское “нашествие”, от которого “тараканы с кухни ушли”. Про настоящее биологическое наступление полчищ каких-то новых невиданых до сих пор тварей внешне одного с тобой биологического вида и психологическую атмосферу деморализации людей перед их нечеловеческой презрительной к нам жестокостью. В ту войну ведь тоже поначалу растерялись под ошеломляющим звериным натиском этих “сверхчеловеков”. “Grausamkeit – жестокость, жестокость и еще раз жестокость”. Помнишь как в “Блокаде” Чаковского научал бесноватый палеоантроп своего любимчика майора Данвица перед отправкой на фронт? Между прочим, как раз в те места, где воевал отец. Но ведь нашли же в себе силы, победили. Как точно выразил эту мысль театральный режиссер Кирилл Серебренников, поставивший в свое время военный роман Михаила Кононова (да, братишка, тот самый, который сейчас “сидит”): “Вытащили из горла что-то такое: «Мы-ы… Ы-ы-ы…» — и победили.” Отставили в сторону все обиды, все, что разделяло нас тогдашних в настоящих ведь кровавых гражданских междоусобицах, и победили в себе дьявола раздора. Тем и спаслись. Правильно писал в свое время Анатолий Баранов на Обьединенном форуме оппозиции, что у древнегреческого слова «диавол», кроме обычного «клеветник», «искуситель», есть еще одно и пожалуй главное значение — «разделяющий». Вот что значит коллективное языковое сознание народа, подарившего человечеству демократию. А сейчас чего мнемся? Ведь опять же все очевидно. Точно та же ситуация крайнего противостояния и максимума хищного насилия. Помнишь, как писала перед самой смертью Анна Политковская? “Теперь у нас две страны на одной территории. Мы — народ …«Они» — силовики, «правоохранители», слившиеся с властью.” А ты спрашиваешь, за что убили. За то и убили. За видовое самоопределение, за ту социально-психологическую оппозицию, из которой вырастает оппозиция политическая, из духовного материала которой выковывается человеческий металл гражданского сопротивления, вполне материальная моральная сила коллективной воли разумных общественных людей. “Революция достоинства”, наконец, вырастает. “Они” сегодня чуют эту опасность своим звериным нутром, когда запугивают массы своим хищным террором, когда дают обычным пользователям сети сроки по “экстремистской” статье и “за разжигание вражды и ненависти к социальной группе «ебучие пидарасы»”. Пока что не жрут нас самих, как в пещерах, но за “приплод” уже взялись. Сам видел в новостях, как эта сволочь подряжает нашу компьютерную молодежь на охоту за человеческим мясом их родителей-“эстремистов”: по ключевым словам в интернете “призывы” ищут. Кстати, “извиняться за выражение” на этот раз не стану, братишка. Во-первых, это не я выражаюсь, а все тот же Пелевин, а во-вторых, что это мы будем пенять эмоциональному художнику слова и собрату по моральному виду за научно обоснованное высказывание? Учиться у него будем доходчиво излагать ключевые положения социально-психологической (культурной) антропологии через использование специфических символических средств, уж если взрослый русский человек без перевода на матерный не понимает. А в его книгах содержится целое море отсылок к концепции антропогенеза, где-то даже краткое изложение попадалось.
И вообще эта простая мысль о видовой неоднородности человечества подспудно содержится в любом человеческом коллективном сознании, не только в науке. На нее буквально на каждом шагу натыкаешься у больших писателей и талантливых публицистов, на страницах произведений которых резвятся бесчисленные людоеды, “нелюди” и “мутанты”. Те оборотни во власти, которые на подмогу “силовым ” и экономическим рычагам своего господства призывают еще и духовный вирус примитивной хищной ментальности, прививая эту архаическую ментальность нашим детям, заражая их ею через общественные коммуникации культуры, идеологии и образования. И снова Веблен о социально- психологической опасности паразитической ментальности праздного класса: “Два общих принципа, принцип демонстративного расточения и принцип освобождения от производства, воздействуют на развитие общества и тем, что направляют образ мысли, определяя таким образом развитие институтов”. Ничего не напоминает из нашего сегодняшнего дня с его фейковым “постиндустриализмом” и “навальнывыми” нуворишами с их самолетами, яхтами и особняками? С нынешней устремленностью молодежи пристроиться по-дальше от материального производства по-ближе к верхушке “сферы распределения” с ее коррумпированными паразитами во власти. Лучше всего, конечно, в “университет МВД”, где, как пишут, по семь особей на одно место желающих силой отбирать у людей их охотничью добычу. В крайнем случае пристроиться на подхвате возле прайда хищников по-солиднее. Как бы в экономисты, а по сути просто переводчиками священных текстов заграничных “гуру неолиберализма” с английского на импотентно-бюрократический. Ну а там не зевай ухватить свой шакалий кус человеченки из ошметков олигархической “большой пайки”.
Так вот, не только подростковый незрелый ум не может противостоять организованному хищному научению, но даже вполне оформившийся кантовский “чистый разум” зачастую бывает просто бессилен против этих развитых биологических сил суггестии и инстинкта, “против внешних сил хаоса и внутренней бессознательности, где угрожающе затаились эти противоборствующие силы” (шпенгеровская “постфилософская” формулировка, приближающая нас к антропологическим воззрениям современной гуманитарной науки). Да что там Шпенглер, “позаимствовавший” главные мысли у Николая Яковлевича Данилевского, настоящего первооткрывателя цивилизационного подхода в социальной науке? Тоже мне авторитет. Мне вот как раз ко времени этой истории с сочинением попалась на глаза обычная проходная заметка без названия под редакторским заголовком “Итоги 2007 года подводит Сергей Кара-Мурза”. Интервью давал обществовед такого уровня, что и сравнить его с кем-то из живущих затрудняюсь. Там еще, помнится было: “Положение в политической и социальной философии я считаю полным провалом…. нет ни общей платформы, ни маленьких спасательных плотиков”. А дальше – удивительное. Про “поток пошлости, в которой тонет сама проблема добра, захлебывается сам вопрос о бытии ”. Про “злодейский проект”, неуязвимый в своей “изощренной подлости”. И вывод: “особая мировоззренческая и культурная система, работающая на понижение”. Как бы сверхидеология, выкованная в адских недрах победившего нас зиновьевского сверхобщества. А по существу все тот же что и у наших животных предков этологический механизм хищного террора и искусственной селекции человеческого стада, только с использованием более “продвинутых” суггестивных средств “однонаправленной и асимметричной циркуляции сакральных идеологических посланий и акритичных культурных кодов”, источником которых становятся » основные центры власти, стремящиеся к генерализации человека, а вместе с тем и к созданию “единого” мышления”. Это уже актуальный испанский исследователь Ариэль Дакал Диас разбирается с механизмом господства глобального правящего класса, превратившего хищническую культуру рынка в средство воспроизводства “подавляющей массы населения, являющейся той самой субстанцией, что необходима для рождения аполитичных мужчин и женщин, которые так легко поддаются управлению”. А мы против этой сверхидеологии выходим с голым пузом, беззащитные под жестким рентгеновским облучением бесчисленными частицами пошлости, этого антивещества совести, убивающего живые клетки стыда человеческих нравственных органов. Выступаем как благородные мушкетеры с коротенькими шпажонками правоверной социальной науки против динамита разрушителей человеческого сознания. А может быть, не с той стороны выходим и тогда, когда поздно уже лезть со своей наукой? Когда действительно остается только бессильно материться. Может быть, не индивидуальный “чистый”, а именно что общественный “практический разум” надо в людях пробуждать как это делалось в советских институтах воспитания и образования? Инициировать в помощь природным иммунным силам социально-психологический иммунитет видового сознания, вырастающего на собственной моральной основе еще из стадного инстинкта животных предков нехищных людей? Из той поведенческой программы, которая в дикой природе позволяет даже самым примитивным копытным, сбиваясь в стадо, выживать и защищаться от хищников. Там же не просто аморфное образование, а реально боевое построение: впереди и вокруг могучие сильные самцы, посередине слабые особи и детеныши с самками.
Например, как-то по-другому обьяснять современную антропологическую ситуацию. По- проще и по-раньше, на стадии воспитания в семье еще. А подрастет человек, закалится в своих жизненных видовых боях, и сам дойдет своей мудростью до очевидной истины, найдет новые к тому времени ее научные обоснования. Как там папа Сандро из Чегема говорил своему сыну об этой публике? “Знаю я их гяурские обычаи, им лишь бы не работать”. Тоже ведь правильное социально-психологическое позиционирование с этими биосоциальными врагами человеческого рода, которым ни в коем случае нельзя внимать, подвергаясь их суггестивным внушениям. Взрослому человеку, который уже попал под психологическую обработку в эту корпорацию монстров, трудно будет потом что-нибудь доказать логически. Можешь до одурения биться лбом о стену непонимания. Разоблачать, обзывать, строить бесконечные цепочки обозначающих. Криминальное, имитационное общество, олигархический, бандитско-чиновнический, жандармско-бюрократический, гламурный капитализм, система тотальной гегемонии корпоративного капитала, преступное, фашистское, нефтяное, патерналистское, корпоративное, полицейское государство, номенклатурно-олигархический режим, клановая чекистская олигархия, диктатура “ментов”, клептократическая диктатура, авторитарная клептократия, опрично-ментовской строй. Ничего не помогает, сухими горошинами отскакивают от этой стенки наши научные “понятийные концепты”. Отлетают куда-то в небытие, оставляя людей безоружными перед убийцами человеческого разума. Хоть криком кричи от отчаяния как тот несчастный “прогрессор”: “Бейте их, вы же – люди!”. А потому что парадигма, запрограммированное интуитивное предпонимание жизненных явлений в нужном для манипуляторов человеческим сознанием направлении. Явное вмешательство на системном психологическом, а точнее на базовом культурно-антропологическом уровне. Как бы перепрошивка индивидуального BIOSа, нарушающая нормальную полноту и последовательность загрузки в человеческие головы операционной системы коллективного сознания, его прикладных программ и баз данных. Сбой штатного режима взаимодействия с совестью, с этим сопроцессором человеческого “чистого” разума. И ходят по нашей земле, бродят на туристическом выпасе то ли овечьи стада, то ли шакальи стаи таких вот “перепрошитых”, перекоммунитированных на телевизионные и компьютерные симулякры со всякой криминально-шовинистической дребеденью. Ну да ничего, прорвемся мы и на этот раз с этим школьным сочинением. Разберемся и с авторами, и с инструментами, с языком программирования разберемся тоже. На каждую, так сказать, хитрую матрицу найдется свой Нео(антроп), а на каждого “ударного дискурсмонгера первого класса” свой чудом выживший советский фурианец. На этом поле рождения и воспитания своего потомства мы, нехищные, всегда били и будем бить эту хищную сволочь, которой сама природа ставит ограничения по поголовью: от собственной педерастии и прочих мешающих размножению перверсий до врожденного слабоумия их потомства, очевидного несмотря ни на какие “элитные” министерские, банковские или киношные синекуры, где их заботливо пристраивают на нашу и на наших детей голову. Так победим!
Поэтому сочинения сочинениями, а направлять ребенка по жизни надо. Вот и “наподдал” в правильном направлении. Наказал своей родительской властью: пойдешь в “технари”, дочка, в крайнем случае – в медицину. Лучшие в классе способности к разговорному жанру? Пригодятся впоследствии, когда вынесешь из науки добросовестность и профессионализм настоящего исследователя. Тогда и сможешь стать настоящим гуманитарием, если захочешь. Дело несложное для подходящего человека, вопрос общей культуры, начитанности и таланта, а исторические и культурные примеры у тебя перед глазами. В общем, предьявил железный шпенглеровкий аргумент насчет того, что “мы люди цивилизации”, а значит, надо нам “браться за технику вместо лирики, за мореходное дело вместо живописи, за политику вместо теории познания”. Мог бы и китайский предьявить статистический про то, что тамошнюю действительно национальную правящую элиту, успешно работающую на благо своего народа, составляют сплошь выпускники технических вузов — та же вебленовская технократия то есть.
Короче, помешал я тогда своей дочке войти в распахнутые ворота этой “бройлерной фабрики имени Луначарского”, куда устремилась веселая ватага ее подружек с их хвалеными иностранными языками и неясной гуманитарно- юридической ориентацией (их на платном “гуманитарном”отделении в МИФИ рядом с нашим домом тогда, помнится, еще “дровами” называли). Нет, ну ты сам посуди, братишка: вот куда пойдет приличный совестливый человек с таким, с позволения сказать, образованием? Людей гнобить в ментовку точно не пойдет. Переводчиком на турфирму? Исполнителем туземных танцев? “Аниматором” на турецкий курорт? “А рам-зам-зам, а рам-зам-зам! А- ра-фик, а -ра-фик! Гу-ли-гули-гули! Гу-ли-гули-гули!”
Я бы и рад был отправить ее изучать общественные науки. Только вот куда? В МГУ на кафедру социологии к доктору наук Жириновскому? Этот научит, разве что сам сгодится в качестве учебного пособия в клиническую или криминальную психиатрию. На соседние кафедры социальной психологии и социальной антропологии к бывшим преподаватели истмата и истории КПСС? Лизаться слюнявыми поздравлениями к начальственным юбилеям в группе “болонок — отличниц” вместе с их ссученной мамочкой Ольгой Крыштановской, “выдающимся социологом путинской эпохи”? Про политическую и социальную философию тут и без меня уже все сказал Сергей Георгиевич (Кара-Мурза). Кстати, естественник по образованию, доктор химических наук. А может в “вышку” податься к великому реформатору академику Ясину с его “неглупым” жизненным кредо: “…я не голодал, потому что старался держаться поближе к кормушкам”? В свое время насмотрелся я на это гнездо птенцов “школы ЦЭМИ” (Центрального экономико-математического института), на то, как эти “оптимизаторы” имитировали “отечественную технократию”. Десятками лет морочили слабые головы неграмотным партократам своими “обьективными общественными оценками” и такими же “теориями оптимального функционирования экономики”. Кубометрами макулатуры защищали полуграмотные диссертации-профанации, в которых под произвольную и как правило примитивную математическую функцию по-красивее подгонялась выборочно- удобная “эконометрика” безо всякого изучения причинно-следственных связей и стимулов работы этих в их понимании “черных ящиков” экономики. Так и продолжают свое “мейнстримное эконометриковерие”. Еще и давят ростки той науки, которая, изучая мотивы экономического поведения людей, могла бы стать весомой составной частью антропологии современной культуры. Гнобят своей “неолиберальной” говорильней про “свободный” рынок наш с тобой “самонадеянный разум”, недостаточно мудрый для “ситуации расширенного общественного порядка”. А по существу, как правильно тогда же написал об этой “неолиберальной религии денег” Дмитрий Невидимов, обычный опять же технарь, программист-системщик, от науки там столько же, сколько и в настольном калькуляторе — только арифметические операции. “Это весьма ограниченная одномерная модель, основанная на присвоении числовых значений всему, что есть в мире, на использовании пяти арифметических операций (+, –, х, ÷, %) и критерия максимизации транзакций”. Да они и сами знают настоящую цену этой своей “науке”, последнее слово в которой давно уже сказано одним тосканским виноделом: “Свобода лучше чем несвобода”. Поэтому в массе своей паразитической, как свидетельствует академик Львов, “… разбежались как тараканы по новым экологическим нишам, властным и банковско-коммерческим закоулкам, и кроме шевеления усов наука от них ничего не видит…” (не помню вот только насчет усов у Набиуллиной Эли). Ну а оставшиеся совсем уж тупые опять же тупо выпросили у своих более удачливых и продвинутых во “власть-деньги” старых приятелей новых околонаучных рентных кормушек, и самая жирная, похоже, эта самая ГУВШЭ, финансируемая напрямую из общака президентской администрации как добрая половина Академии наук. Ух, и как же люто они ненавидели Львова, этого перебежчика в стан людей — все эти проходимцы, сбросившие ставшую немодной личину “авторов приватизации” и “либертарианцев” и красующиеся сегодня в модных перьях “институциональных” экономистов! Нигде за последнее время такой ненависти не припомню в публичном пространстве. Разве что с этим “беднягой” бывшим министром “экономического развития” можно сравнить Улюкаевым, который уже на суде покаялся как человек перед своим народом. Ну тот что с “колбаской”, помнишь? Верно, почуяли чужого своим звериным нутром. А на его место совсем отмороженного молодого взяли — того самого, который со своими статистическими и “аграрными чудесами” надоумил меня на заголовок первой статьи в этом блоге. У этих “гяуров” всегда так – всякий новый хуже старого: наглее в “чубайсах”, прожорливее в “керимовых”, бесстыднее в “песковых”. Сам посмотри, братишка, по этой хищной номенклатуре: кремлевской, парламентской, в регионах. Сравни тепершних с теми, что были раньше и признайся, насколько те были “почти люди” по сравнению с нынешними отморозками. А ведь никуда не денешься: природная этологическая система переливания “элитной” крови работает. Так что без сопротивления этим хищным тварям только в пекло, в радиоактивный “рай” по-ихнему. Потому что ни на что другое, ни на какую мирную конкуренцию ни с Западом, ни с Востоком или севером-югом отечественная архаическая хищная “элита” этих точно по Веблену “не одареных набором способностей индивидов” не способна по определению. Именно в этом обстоятельстве заключается разгадка необьяснимого на первый взляд поведения “российского правящего класса” с его “патриотическими” закидонами в “гибридном” противостоянии всему “демократическому” миру. Потому что не принимает лагерных “шерстяных” сегодняшний глобализированный мир, не может тамошний продвинутый хищный “истеблишмент” нарушать экологическое и антропологическое равновесие на планете, допуская существование придурочных архаичных родственников настолько слабых по отношению к их общему видовому врагу — сегодняшним образованным и общественно развитым людям. Тем более позволяя распоряжаться львиной долей невосполнимых природных ресурсов, необходимым для поддержания нового мирового порядка. Не знаю как ты, а я как-то не могу себе представить сотрудничество питерской шпаны с настоящим “говерментом” из книг любимого клинтоновского писателя Тома Клэнси. Этого зоопарка доморощеных гипнотизеров-суггесторов “смотри мне в глаза” и “сползсших с сатисфакции” то ли еще олигофренов, то ли уже имбецилов с “королевской ратью” технократов-управленцев, сформировавшихся в развитых общественных институтах представительской демократии. Даже главный герой “Карточного домика”, и сам довольно архаичный человеческий тип “республиканского розлива” с выраженными хищническими чертами характера и явными уголовными наклонностями (да что там, просто убийца по фильму), так и не смог найти общего языка с “нашим” первым лицом, хоть и представленным излишне комплиментарно. А что тогда говорить о сегодняшнем реальном американском президенте, который прошел еще огни и воды настоящего конкурентного рынка? Да они в современном мире ни копейки заработать не могут, эти “силовики” и “либеральные реформаторы” Рашки, только размещать награбленное в наших первобытных пещерах на заграничных банковских счетах за компанию с тамошними финансовыми паразитами. Но держаться за свой скотный двор эти шашлычники будут до последнего. А ты спрашиваешь, что это у меня — что ни раздел в “аграрной” публикации, и все на слово “война” заканчивается.
В этом месте перед тем как продолжить дальше, хочу еще раз покаяться перед тобою, братишка (не надоел еще со своими постоянными извинениями?). На этот раз за то, что несколько перебрал с социально-экономической тематикой и вообще перегрузил научно-популярной информацией вперемешку с кучей цитат. Ты уж, брат, потерпи, ведь твой родственник – самый что ни на есть “голимый” экономист. Эмоционально ощипанный от рождения и смолоду окрещенный оглоблей дурного материализма (по гидроцефальной башке 64-го размера) теперь уже старый селезень из гадкой утиной породы министерских околоученых методистов, который в свое время так и не успел опериться и подняться в свой солнечный научный мир. Еще и с неподьемным грузом позитивного знания на горбу единственно правильного “учения”, усиленно косившего под сложенные лебединые крылья настоящих естественных наук. Как и многие обманутые шулерской “перестройкой” грешным делом надеялся на “либеральный план равенства, свободы и справедливости”, о котором мечтал основоположник политической экономии моральный философ Адам Смит. Теперь вот забился в самый дальний угол нашего вымирающего, промерзающюего на всех кризисных мировых ветрах скотного двора. Задрал клювяной капот на свои экономические небеса и слушает, как властные крылья падальщиков и стервятников нарезают их на колбасные кровяные круги своих мародерских рентных гешефтов (питерские повара, блин, сирийской кухни). Отдал свое небо доисторическим перепончатокрылым нефтесосам и растекся по мудрой китайской обочине недеяния маленьким высыхающим ошметком мозга большого хозяйственного организма, забитого бандитским кастетом “либеральных реформ”. То ли дожидается, когда какой допотопный наступит и по гадским делишкам своим разбрызгает пока еще не засох окончательно, то ли прикидывает, в каком направлении стекать на пелевинский “путь к счастью, который проходит в стороне от баблоса”.
Вот разве что “неворующий экономист”, как удачно отрекомендовывался в одной из своих блестящих статей Михаил Делягин. По специальному профилю ближе к Григорию Алексеевичу Явлинскому (тоже наш брат “трудовик”). Конечно, не такой одареный и не продвинутый в своей практической недостаточности в общественные доктора. Не закаленный как Юрий Игнатьевич Мухин заводским тридцатилетним стажем до чувствительной остроты винта-самореза на толстую крысиную задницу усевшегося нам на головы наглого и зажравшегося зверья. Но по видовой принадлежности то же самое, конечно. Приличный совестливый человек, хоть и нескромный, как видишь. В любом случае по одну с таковыми сторону того “жесткого раскола на воров и людей”, о котором говорит “математик, инвестор-радикал, гроза крупнейших в мире казино легендарный Семен Дукач”. Наверное, это и есть то врожденное видовое поведение, та поршневская палеопсихология, которая движет нашими пожеланиями, назначает нам наши социальные роли и расставляет каждого на положенное ему на Земле место. На место “человека разумного неворующего” (и еще производящего) — я бы так определил видовую принадлежность гражданина “прекрасной России будущего”, временно прихреневшего сегодня до огородного овощного состояния от беззастенчевой хищной наглости этих собирателей захарченковских миллиардов.
Ну да ладно, хватит пока о себе, успеешь еще наслушаться. Предупреждал ведь, что неинтересно будет, да еще как-то мрачно все получилось, совсем стало вокруг темно. Как в пещере в самом деле. Давай-ка лучше выйдем на свет, братишка. Вернемся к обстоятельствам жизненного выбора этого самого светлого будущего, правда, к сожалению, уже не для нас с тобою. Что там еще оставалось “у нас с ребенком”? В педагоги? Не ее призвание, согласен: это все моя наследственность с этим вечным дурацким “дурак учит — умный учится”. К Наталье Нестеровой на специальность “православная философия” или может сразу на “режиссерский” факультет? Это даже не возмутительно, это просто несерьезно. Вот так все думал и гадал, пока не подвернулся этот случай с сочинением, позволивший мне включить механизм “cемейной религии”. Задействовать ту духовную коммуникацию, которую великий русский философ и богослов Владимир Сергеевич Соловьев определил как “установление пребывающей нравственной связи с предками”. Всего и делов-то было переложить на бумагу немудреный устный рассказ. А по существу просто оторвать свой жизненный взгляд от земной почвы с ее желудями, чтобы обратить его на кантовские звездное небо над головой и нравственный закон внутри нас. Это ведь “у свиньи так устроена шея, что она не может смотреть в небо”, а нам, “большелобым” да крупноголовым раз плюнуть лишний раз “депривироваться”. За пол-дня письменной работы школьного уровня сделать истинную “видовую” карьеру и по новой стать человеком, а точнее – “новым человеком”, неоантропом по поршневской градации нехищного вида. Говоря на церковно- прохановском языке, попытаться выполнить свое земное предназначение согласно божественному проекту уподобления для того, чтобы обрести хоть малую часть Его силы и сказать: “Да будет свет!” И пожалуйста, получилось! Зажегся тот духовный свет, который и мне осве(я)тил мою темную “картину мира”. Проявилась та нравственная воля у ребенка, и пошла моя дочка учиться настоящему делу. Закончила за эти годы институт и интернатуру, теперь вот приносит людям добро, работает и не перестает учиться на этих своих вечных курсах повышения квалификации. Кстати, в вопросах видовой стратегии выживания разбирается теперь по-лучше нас с тобою. Сколько ни уговаривал ее “сварганить диссер”, все же отбилась от старого дурака его же моральной аргументацией о большей пользе для человечества честных лабороторных трудяг в белых халатах. А потом и сам убедился в ее правоте, когда заглянул в тамошнюю “научную тематику” остепенения будущих чиновников российского здравоохранения. Все та же обожаемая этой невежественной толпой паразитов “эконометрика”. Защищаются на тесноте связи между поголовьем крокодилов в верхнем Ниле и динамикой роста сердечно-сосудистых заболеваний в Нижнем Тагиле. При этом не разобрать, где начинается медицинская статистика и где кончается нынешняя “экономикс”. Такое ощущение, что нигде не кончается.
Вот и с тобой, братишка, решил поделиться я этим светом от непреходящего источника соловьевского богочеловечества. Осмотрелся как мог вокруг в снова сгущающихся жизненных сумерках, пошарил на предмет наличия подручных спасательных средств души человека, а потом достал из архива старый файл и “отправил” тебе. Теперь вот беседуем мы с тобой на людях по этой метафизической тематике, общаемся, вырабатываем в их головах качественно новый опыт обьективного знания или коллективного со-знания. Пусть самый малый обьем, просто крошечную его песчинку, а точнее – тоненький лучик того самого божественного света, но все-же прямо-таки акт творения, божий промысел в практической плоскости. Может, наша с тобой переписка поможет спастись еще каким-нибудь людям или детей их направит на достойный жизненный путь. Недаром же мы с тобой два внука муллы, служителя мировой религии не менее ведь человеколюбивой, чем христианская.
Однако вся эта история — только первая часть марлезонского балета. Говоря по совести, вряд ли бы я стал заводить себе блог из-за школьного сочинения десятилетней давности, если бы не подтолкнула на дальнейшее “написательство” жизненная ситуация по-свежее. А механика дела все та же: вывели из себя, из нормального созерцательного человеческого состояния вывели. Из спокойного мира идей и слов, где можно занять рефлективную и нравственную позицию субьекта познания и с детской наивностью эдакого пришельца с далеких прекрасных гор начать разговор: “Весь этот горький катаклизм, который я тут наблюдаю, приводит меня к мысли о том, что…”. Причем довели до просто буйволиной ярости нехищного, но отнюдь не беззащитного тяжеловеса, до той по образному выражению Виктора Шендеровича “готовности бросить все и упереться рогом”, которая, я надеюсь, рано или поздно еще выльется в сокрушающее яростное единство человеческого стада против обложившей его хищной стаи двуногих человекоподобных тварей.
“Но, чу! Мне кажется, повеял воздух утра”. Пора мне, братишка, заканчивать это письмо, разросшееся до размеров целой повести. Тем более, что дальнейшее представляет собой нелегкий переход с небес на грешную землю. Давай с этого места и начнем во “Втором письме к кузену”.
(ноябрь-декабрь 2018)